[Lady-Dragon]

понедельник, 21 июня 2021 в 15:01

Пишет Муравьиный лев:

Простор, легкость, естественное, с переходами из одного тона в другой, небо, естественный ритм, в котором движутся персонажи, главное же — любование человеком, "венцом всего живущего", и миром вокруг — всё это делает "Июнь" из "Роскошного часослова герцога Беррийского" такой же квинтэссенцией принципов раннего Ренессанса, как "Май" — принципов готики. На первый взгляд, в миниатюре, изображающей покос, нет ничего принципиально нового: ни обнаженных тел, ни античных богов, ни переосмысления места и роли человека в социуме или мироздании. И все же, по сравнению с предыдущими миниатюрами, она принципиально нова. Сюжет летних работ, привычный и традиционный, кочевавший из календаря в календарь, художник использует как материал для воссоздания реального мира. Все предыдущие миниатюры — живописные гностические трактаты, предельно насыщенные символикой, подразумевающие множество смыслов. Зритель буквально проваливается в них, оказываясь в лабиринте толкований живописного шифра. "Июнь" прозрачен, ясен и возрожденчески прост. Можно и здесь искать и найти символы — не символического искусства, видимо, вообще не существует — но очевидно, что автору "Июня" ближе не метафизика, а физика реального мира. Ему интересно, как располагаются по отношению друг к другу ближний и дальний планы, и как можно развернуть на них действие. Его интересует согласованность движений работающих людей, и как ее изобразить. Он замечает, что небо меняет цвет от зенита к горизонту. Он тщательно выписывает плывущую по реке лодку, тонкие ветви деревьев, камизы (рубахи) косцов и платья женщин, собирающих скошенное сено в стога. Любопытная деталь: косцы на миниатюре показаны полуголыми, а с точки зрения той эпохи они фактически обнажены. А вот головы их покрыты, и не только потому, что стоит летняя жара и солнце в зените. Выйти на полевые работы без штанов было делом привычным — одежду берегли, изнашивая часто до лохмотьев. Появиться же на людях с непокрытой головой считалось позором и утерей статуса что для женщины, что для мужчины.
Действие, как и на всех миниатюрах календарного цикла в этом часослове, разворачивается на фоне замка. На этот раз художник изобразил королевский дворец в Париже и одно из самых красивых сооружений эпохи готики - королевскую часовню Сен-Шапель. Сам же покос происходит на маленьком острове посреди Сены, одном из двух, существовавших до XVI века (они были засыпаны при возведении Нового моста в 1578-1604 годах). Возможно, в "Июне" изображен остров Жюиф и сельская идиллия показана там, где не так давно по приказу короля Филиппа Красивого сожгли великого магистра ордена тамплиеров Жак Молэ со своими соратниками. Увидеть остров и королевскую резиденцию так, как они даны на миниатюре, можно было из окон Невильского отеля в Париже, принадлежавшего герцогу Жану Беррийскому. И это тоже одна из примет Возрождения - поделиться со зрителем не сном, видением, грезой или размышлением над святой книгой, а тем миром, что просто открывается из окна.