Дитя_Ветров

К 1912 году Герда превратилась в прославленного мастера - Парижские модные журналы «Vogue», «La Vie Parisienne» и «Fantasio» стали наперебой заказывать ей иллюстрации. Но когда вдруг выяснилось, что загадочная красавица, которую постоянно писала Герда, ни кто иной, как Эйнар Вегенер, разразился скандал. Об этом судачил весь чопорный Копенгаген. От обид, унижений и сплетен паре пришлось бежать в Париж. Чему они, собственно, были только рады.

Впрочем, парой эту семью назвать уже было нельзя. Фактически под одной крышей жили три человека: Герда, Эйнар и Лили. Супруги Вегенеры говорили о Лили в третьем лице. Например, Герда могла сказать мужу: «Что-то я соскучилась по Лили... Ты не мог бы передать ей, чтобы она к нам заглянула?» Фру Вегенер не скрывала, что ей нравятся женщины.

Герда отмечала, что по характеру Эйнар и Лили – очень разные люди. Эйнар болезненно застенчив, а Лили же напротив – весёлая и непосредственная.

В Париже Лили осмелела до такой степени, что начала посещать общественные места и вечеринки. Грета представляла Лили новым знакомым как сестру своего мужа.

Со временем Эйнар потерял интерес к живописи. Он лишь помогал супруге с прорисовкой фона и второстепенных деталей на её картинах. Герда же вдохновенно писала всё новые и новые портреты Лили.

Годы шли, Эйнар Вегенер медленно погружался в депрессию. Он был не просто любителем покрасоваться в женском платье и пококетничать со случайными знакомцами, Лили – не игра и не образ, это - его истинная сущность. Жизнь в мужском теле стала для него невыносима, а ношение мужской одежды он стал считать притворством. Гуляя по ночному Парижу, Эйнар часто представлял, как утонет в Сене: «лучше умереть, чем жить наперекор своей природе!»

В 1929 году Вегенер поставил себе условие: если в течение последующих двенадцати месяцев проблема не разрешится, он лишит себя жизни. И супруги обратились за помощью к врачам.

Мнения медиков и психологов разделились. Одни утверждали, что Эйнар – нормальный мужчина, только с истеричным характером – придумал себе блажь и теперь страдает. Другие полагали, что проблема в гомосексуальных склонностях герра Вегенера. Докторов сбивало с толку странное противоречие - Эйнар утверждал, что чувствует себя женщиной. Легко было бы признать его на этом основании сумасшедшим. Но в то же время он ясно отдавал себе отчёт, что физически остаётся мужчиной, и прекрасно ориентировался в реальности.

Вот только вылечить пациента никто не смог. Исполненный ощущения своей никчёмности и бессмысленности существования, Эйнар целыми днями сидел в студии перед граммофоном. Музыка вытесняла из его мозга неотступные мысли о безысходности.

Весной друзья помогли Вегенерам попасть на приём к немецкому профессору – гинекологу-новатору Курту фон Варнекросу (Kurt von Warnekros) из Дрездена. Варнекрос был человеком своего времени, и XX век позиционировал как век науки - знания помогли человеку преодолеть законы природы: люди победили бешенство, дифтерию, коклюш, научились летать по воздуху и сутками находится под водой. Фрейд объяснил тончайшие закономерности душевной жизни человека. Эйнштейн потряс мир теорией относительности. Циолковский разрабатывал проекты межпланетных путешествий. Варнекрос, вдохновлённый этими примерами, верил во всемогущество науки.

Обследовав Эйнара, Варнекрос пришёл к выводу: пациент – не совсем мужчина. В его крови слишком много женских гормонов. А если Вегенер – отчасти женщина, то помочь ему можно, только сделав его женщиной на сто процентов!

Заключение Варнекроса было не таким безумным, как может показаться.
В начале XX века физиологи усердно изучали свойства половых гормонов и половых желёз. Несколько раз был успешно повторён эксперимент, впервые проведённый ещё в конце XVIII века английским врачом Гюнтером: курам пересаживали семенники петухов, а петухам – яичники кур, и птицы меняли свой пол на противоположный. В первой половине XX века трансплантология была самым авангардным направлением медицины и обсуждалась общественностью примерно так же, как в наши дни клонирование и генная инженерия. Исследователи проводили на животных опыты по пересадке различных органов, и пытались оперировать и людей (не всегда успешно).

Варнекрос заявил Эйнару, что в состоянии превратить его в женщину. Для этого нужно имплантировать в тело Вегенера яичники и матку. Но такая операция будет проводиться впервые в мире, так что Эйнар вправе не рисковать и отказаться от участи подопытного кролика. Вегенер ответил, что лучше умереть, чем жить в постоянных терзаниях. И по направлению Варнекроса отправился в Берлин на консультацию к Магнусу Хиршфельду.

Магнус Хиршфельд (Magnus Hirschfeld, 1868–1935) был одним из основоположников сексологии. В 1896 году он опубликовал эссе, доказывавшее, что гомосексуальность должна быть предметом научного исследования, а не статьёй в уголовном кодексе. В 1928 году учёный основал Всемирную лигу сексуальных реформ (ту самую, куда Остап Бендер советовал обратиться Паниковскому). Хиршфельд пытался разобраться в причинах, по которым одних людей влечёт к противоположному полу, а других – к своему.

Обследовав Вегенера, берлинский доктор сразу понял, что Эйнар – не гомосексуалист. А мнению Хиршфельда можно было доверять – ведь он сам принадлежал к последним. Так научное сообщество начало осознавать, что гомосексуальность и транссексуальность – явления разного происхождения.

Вернувшись в Париж, Эйнар размышлял над словами врачей. И склонялся к выводу, что путь, который ему предложили Варнекрос и Хиршфельд, будет единственным выходом. Герда была с ним согласна. Впоследствии роль Герды в этой истории расценивали по-разному. Кто-то восхищался, как повезло Лили с подругой – верной, поддерживающей и понимающей. А кто-то видел во фру Вегенер убийцу, толкавшую своего мужа под нож...

Перед операцией Эйнар подписал документ, в котором заявлял, что осведомлён об экспериментальном характере хирургического вмешательства и снимает с врачей ответственность в случае неудачи. В письме, которое он велел отдать супруге, если не переживёт операцию, Лили называла Герду самым дорогим и верным другом.

...Гитлер ещё не пришёл к власти. США переживали Великую депрессию, СССР – разгар коллективизации. Ильф и Петров писали «Золотого телёнка». А в мае 1930 года в берлинском Институте сексологии Феликс Абрахам после консультации Хиршфельда сделал первую в истории операцию по смене пола. (Есть сведения, что Лили всё же не была первой и в Институте сексологии уже предпринимались попытки хирургическим путём воссоздать женские гениталии, но пациенткам удалось избежать огласки).

Операция прошла успешно, хотя очнулась Лили от сильной боли, которая держалась несколько дней. Но на первый план в сознании Лили выступило странное ощущение. Она чувствовала, что родилась заново. В Берлин приехала Герда, чтобы навещать Лили и передавать ей записки. Поддерживали их и друзья – корреспондент немецкого издательского дома Эрнст Хартерн (Ernst Harthern) и его жена.

Известно, что во время первой операции Эйнару удалили мужские половые органы. Но более конкретной информации не осталось. Нельзя сказать также, что происходило во время последующих хирургических вмешательств. По намёкам понятно, что врачи сформировали пациентке наружные женские гениталии. Однако трудно предположить, во время какой из операций это случилось, справились ли медики за один раз или совершенствовали результат в течение нескольких этапов. Медицинские записи Лили хранились в Дрезденской муниципальной женской клинике. Во время Второй Мировой войны Дрезден подвергся бомбардировке. В результате весь архив клиники погиб.

Поправившись, Лили вместе с Гердой уехали в Дрезден, в муниципальную женскую клинику. Там Лили в течение нескольких месяцев ждала, когда появятся здоровые яичники для трансплантации. Первоначальная радость сменилась депрессией - Лили считала, что она убийца Эйнара Вегенера (хотя она не отождествляла себя с ним, называя его покойным братом). Её стало тяготить восприятие саму себя как человека без прошлого, без детства, без родителей, так как Лили родилась взрослой женщиной на операционном столе.

Во время второй операции, когда Лили имплантировали яичники умершей 26-летней женщины, Варнекрос нашёл в брюшной полости Эйнара фрагменты недоразвитых яичников. Прав был доктор или ошибся, из-за утраты медицинских документов установить невозможно.

В благодарность к месту, которое помогло ей обрести себя, Лили взяла фамилию Эльбе – в честь реки Эльбы, которая течёт через Дрезден.

Впоследствии она подверглась ещё двум хирургическим вмешательствам. Их цель осталась загадкой. Предполагают, что причиной послужило отторжение пересаженных яичников, так как в то время медицина ещё не умела подавлять иммунитет для вживления инородных тканей.

С помощью Варнекроса Лили получила от датского консульства новый паспорт. Теперь она носила имя Лили Ильсе Эльвенес (Lili Ilse Elvenes), но вошла в историю как Лили Эльбе (Lili Elbe).

И вот, став женщиной и внешне, и официально, Лили Эльбе возвратилась в Копенгаген. В письмах она признавалась: «Я боюсь встретиться с людьми, которые знали Эйнара, которые любили его и которых любил он. Такое чувство, что я убила его. Я знаю, что это звучит, как бред сумасшедшего. Но я ощущаю это».

По закону две женщины не могли состоять в браке, и король Дании удивительно быстро признал супружество Вегенеров недействительным.

В 1931 году Герда вышла замуж за давнего знакомого – итальянского офицера, авиатора и дипломата Фернандо Порта, который был моложе её на десять лет. Порта получил назначение в Марокко, и супруге пришлось уехать с ним. А у Лили Эльбе началась новая жизнь.

Оказавшись в Копенгагене, Лили встретилась с сестрой. Та удивлённо смотрела на странную даму, представшую перед ней, и не могла понять её мотивов. Сестра заявила: то, что произошло в Германии, было богохульством, преступлением против природы, игрой с судьбой. Отвергнутая Лили в отчаянии воскликнула, что у неё никогда не было родителей, братьев и сестёр, а родилась она не в Вайле, а в Дрездене. Правда, со временем семья смирилась, что Лили стала женщиной, но родня сбегалась посмотреть на неё, как на диковинку.

Жизнь продолжалась, и надо было позаботиться о средствах к существованию. Лили не считала картины Эйнара Вегенера своими работами и полагала, что не вправе теперь писать в его стиле. Она стала зарабатывать уроками живописи для дочери Хартернов Рут. Но денег это приносило немного, и Лили, как наследница, решила продать картины покойного Эйнара.

Между тем по Копенгагену ходили сплетни, и Лили Эльбе решила убить двух зайцев одним ударом - развеять слухи и привлечь побольше покупателей к работам Эйнара. Она приняла предложение корреспондента «Politiken» Луизы Лассен поведать газете о своей судьбе. Лассен была знакомой Лили и хотела написать не «жареный» материал, а объективную статью. Текст получился доброжелательным. Для иллюстраций Лили предоставила свои фотографии и рисунки Герды. Лассен подчёркивала: её повествование – не пикантная история, а рассказ о человеческой драме.

Пресса подхватила необычную новость, и она, как воздух, распространилась по планете. Лили Эльбе получила всемирную известность. Благодаря статье Лассен люди стали относиться к ней мягче.

Ежедневно публика стекалась в копенгагенскую галерею, где продавались картины Вегенера, в надежде увидеть Лили. Как-то к ней подошла одна старуха и шепнула: «Скажите мне, фрёкен, вам не кажется, что вон та дама с большими ногами и с галстуком, похожая на мужчину, – это и есть Лили Эльбе?» – «Скорее всего», – ответила Лили.

Незначительный аристократ, которого она знала много лет (его имя установить не удалось), предложил фрёкен Эльвенес руку и сердце. Но Лили не была к этому готова. Она считала, что прежде ей нужно стать женщиной всецело – то есть обрести способность родить ребёнка. И Лили отправилась в Дрезден на последнюю операцию – по пересадке матки.

В течение двух месяцев после операции организм Лили пытался принять чужой орган, но матка не прижилась; началась инфекция. Домой, в Данию, полетело письмо: «Я знаю, что ко мне приближается смерть». В Дрезден срочно выехал брат Лили, на руках которого 13 сентября 1931 года она и умерла.

Лили попросила, чтобы в документах в качестве причины смерти назвали болезнь почек. Ей не хотелось, чтобы у врачей возникли из-за неё проблемы, так как экспериментальные операции были её осознанным выбором.

После смерти Лили Эрнст Хартерн решил сохранить для потомков её биографию. Он собрал её письма, дневники и другие рукописи и подготовил их к публикации. Редактор Хартерн скрыл своё настоящее имя под псевдонимом Нильс Хойер. Книга вышла под названием «От мужчины к женщине» («Fra mand til kvinde». Это чуть ли не единственный источник, из которого знают подробности жизни Лили Эльбе.

Многие имена и факты в книге были изменены – чтобы у описанных в ней реальных людей не возникли из-за этого какие-то неприятности. Например, Эйнар и Герда Вегенеры именуются в тексте Андреасом и Гретой Шпарре. Об операциях есть только краткие упоминания.


Сейчас предполагают, что транссексуальность Эйнара Вегенера связана, скорее всего, с его интерсексуальностью. Это очень хорошо объясняет необычно женственную внешность нашего героя. Обычно считается, что у Эйнара был синдром Клайнфельтера (кариотип 47XXY) или синдром Кальмана (патологическое нарушение синтеза андрогенов). Установить это уже невозможно – данные аномалии были открыты после войны, через несколько лет после смерти Лили Эльбе.

Однако австралийские исследователи выдвинули версию, что это случай очень редкого природного явления – истинного гермафродитизма, вызванного химеризмом. Как уже упоминалось, у Лили были собственные недоразвитые женские органы. Возможно, изначально в семействе Вегенеров должны были родиться близнецы – мальчик и девочка. Но на самой ранней стадии развития клетки двух зародышей объединились и стали развиваться как один эмбрион. Эмбрион из генетически разнородных частей – мужской и женской. Тогда получается, что Эйнар и Лили – и вправду два совершенно разных человека! Текст частично отсюда