Дитя_Ветров

Не в целях обидеть или задеть. Все как обычно, просто развлечься.

первая встреча дачника с эванс-аноном
Короче, старая коммуналка в Локебурге давно опустела. Дачник долго ждал вестей от своих пропавших жильцов, но локеполиция ничего не нашла, кроме давно заброшенного гелендвагена где-то недалеко от соседнего Локевилля. Так его и вернули погрустневшему дачнику. А заодно впаяли штраф за найденные внутри машины следы от конопли.
В багажнике он нашел лишь пару почерневших от сырости горшка с давно погибшими фикусами. И больше никаких намеков на его старых товарищей. Дачник не отчаялся и решил обратиться в ведьмачее бюро Колдунского отделения по нераскрываемым древним активностям или, как его называли сокращённо, К.О.Н.Д.А.
Расследование длилось несколько месяцев и в конце концов было закрыто за отсутствием результатов. Много позже дачник узнал, что за это время пропала пара отрядов, которые были отправлены на поиски его друзей. Но на тот момент ему казалось, что все забыли о нем.
Не долго раздумывая, он сам собрался повторить путь пропавших и на вновь отремонтированном гелендвагене отправился в путь. Почти доехав до места, где были найдены последние следы его товарищей, он заприметил чью-то сгорбившуюся фигуру прямо на обочине. Этот анон никак не отреагировал на подъезжающую машину, поэтому дачник, проклиная себя за любопытство, остановился прямо возле его замершей фигуры.
Это был немного странный на вид анон, в руках он держал какой-то пухлый от фотокарточек альбом, лицо и одежда были заметно покрыты пылью, но больше всего дачника напрягли вытатуированные под глазами анона слова: "эванс" под правым, "филка" подход левым, а между бровей приютилась буковка "о".
"Эванс-о-филка, хм", - прочитал дачник задумчиво, но не успел додумать свою мысль, как странный эванс-анон тут же, словно очнувшись ото сна, выронил из рук свой альбом и прижался к боковому стеклу машины. "Да! Моя подруга! Эвансофилка!" - захлебываясь через каждое слово, пролаял он.
"Да ты видно давно не говорил ни с кем, анон? - дачник растянул губы в стороны, надеясь, что будет выглядеть доброжелательно, чего зря психов травмировать, - Я дам тебе попить, но подвезти не могу, у меня срочное дело". Эванс-анон, казалось, уже не слышал его, словно только триггерное слово разбудило его, а теперь он снова впадал в ступор. Он медленно и опустился на колени и начал собирать рассыпавшиеся карточки из альбома. Дачник опустил окно и выглянул, чтобы подать ему бутыль с домашним яблочным соком, и параллельно разглядел на фотографиях парочку счастливых анонов, один из которых напоминал эванс-анона. Видимо он тоже по кому-то тосковал, иначе чего бы забыл в этой Локи забытой глуши.
"Я заберу тебя на обратном пути!" - крикнул дачник вновь замершему и сгорбленному эванс-анону. Он кинул бутыль с соком в мягкий песок возле ног своего будущего попутчика, в котором она тут же увязла.
Дачник не думал, что сможет найти своих старых жильцов, когда собирался в дорогу. Но ему стало немного легче, что он встретил такого же странного и ищущего чего-то анона в такой глуши. Коммуналка пустует, пустые горшки из-под конопли, иванчай и фикусов уже давно заброшены и валяются не у дел. И, главное, скоро лето. И ему будет совсем тошно оставаться в городе и следить за пустующей квартирой. Пускай в ней поселяется любой, бредущий в славный Локебург. Когда-то в одной кладовке он уложил троих асексуалов в ряд, так что место для ещё одного психа всегда найдётся.
С такими мыслями он свернул с магистрали на едва заметный съезд в сторону древнего лесного поселения Локуево. Возможно там ему смогут рассказать, что произошло с его старыми товарищами.


Пишет Гость:

15.04.2018 в 23:45

Те же самые предупреждения. Не в целях обидеть или как-то разжечь.

продолжение. встреча дачника с параноиком
Гелендваген, злобно фырча, остановился перед сваленными на дорогу засохшими деревьями. Казалось, что они были сломаны, а некоторые вырваны с корнем, каким-то чудовищем. Дачник вылез из машины и внимательно оглядел исцарапанные стволы вековых елей. Возле них и дальше по дороге были заметны огромные звериные следы вперемешку с мелкими следами неких анонов. Заметив вырезанный знак ЛОКЕБОХ, он тут же принялся книлиться, как привык за время жизни в правоверном Локебурге.
На третьем поклоне он услышал позади в отдалении сдавленный смешок, резво кувыркнулся и бросил наугад в сторону звука камнем, похожим на засохшую какулю какого-то животного. По крайней мере, он надеялся, что это только сходство.
"Эй, больно же! - кто-то заорал и, судя по звукам, скатился с пригорка на дорогу, - Чего ты сразу какашками бросаешься?". Дальше начался бесконечный поток обвинений, перемежаемый вздохами и охами упавшего, незнакомого дачнику, анона. Дачник даже выглянул из-за машины, за которую закатился, так как был совершенно обескуражен его параноидальным бредом. Валявшийся в дорожной пыли анон был одет в какую-то рясу и был похож на послушника при церкви. За пять минут, пока этот анон поднимался и отряхивался, он успел обвинить дачника в поджоге церковных свечек "пуканов", отравлении чая в местном приюте, проклятии насекомых, а также в разрушении самой церкви в центре Локуево.
"Так ты из Локуево? - прервал дачник обвинительную тираду анона, - Мне нужно разузнать что-нибудь о пропавших в ваших лесах локебургских анонах. Я первый раз в ваших местах. Ты можешь мне помочь?".
Параноик недоверчиво оглядел дачника и даже обошел его кругами два раза. "Ну, я даже не знаю, - начал он с сомнением, - что-то ты не похож на городского. Скорее на бесноватого гадателя из нашей деревни, что вечно предсказывает всем понос, а приходит золотуха. А ещё похож..."
"Я здесь впервые, анон, - устало вздохнул дачник, - ищу пропавших жильцов из своей квартиры. Если что-то знаешь, помоги, а нет, отвали".
"Локебох завещал мстить и помогать только близким", - важно произнес параноик, подняв руки к солнцу, изображая поклонение. Но заметив суровый взгляд дачника, тут же принял весьма деловой вид: "Надысь порушилась наша локуевская церковь, и мне теперь негде поджигать свечки-"пуканы" во славу Локебоха. Все мысли только об этом, а выбраться из нашей деревни никак, дороги завалены, в ближайший Локевилль сутки вверх по реке грести. Не могу ни на чём сосредоточиться и вспомнить".
Дачник с негодованием отметил про себя, что в поджоге пуканов параноик буквально пару минут назад обвинял его самого, но решил не усугублять ситуацию.
"У меня с собой только яблочные соки и наливки в дорогу да яблочный пирог, - дачник не врал, ведь штраф за коноплю, ремонт гелендвагена и отсутствие постояльцев полностью обезденежили его, - Возьми самое ценное, что есть у меня, пресвятые мощи локеугодной кураги, что спасали локебога нашего в его самые тяжкие минуты отчаяния".
Дачник развязал и стянул с шеи крохотный мешочек на кожаном шнурке: "Здесь всего один кусочек, но мне обещали, что это та самая чудотворная курага из локетемницы. Прими его в дар, как мой друг и брат".
Параноик сморщился, будто собирался заплакать, взял из рук дачника мешочек, обнюхал его и спрятал за пазуху. Выглядел он довольно ошарашеным, и дачник даже засомневался, знает ли он что-то ценное, и не потратил ли он бесценный амулет зазря. И тут же отругал себя за такие мысли, за любую весточку о пропавших анонах он бы отдал и ключи от квартиры, где горшки без фикусов, и ключи от дачи, где засыхает без его заботы яблоня.
"Тут такое дело, - параноик наконец-то заговорил, но почему-то очень тихо и словно опасаясь чего-то, - наши молитвы в локуевской церкви возносились все реже и реже во славу Локебоху, и книлиться стало считаться постыдно".
Дачник удивленно уставился на своего расказчика, но тот, не замечая его реакции и полностью погрузившись в свои мысли, продолжал: "Локебох - весёлый бог, но не каждый поймет его шутки. Он прислал нам своего сына, йотунское отродье, что поселилось в этом лесу и не выпускает жителей деревни в большой мир".
Вдали послышались странные шорохи, прозвучавшие громом в облепившей лес тишине. Дачник было отшатнулся, но тут параноик с силой вцепился в него и зашептал, уставившись на него и выпучив глаза: "Он никого не выпускает...".
"А река? - резко перебил его дачник, вспомнив, - Ты же говорил о реке?"
"Послушай меня, нет отсюда спасения, по реке давно уже никто не пытается сбежать, - шорох стал походить на топот приближающегося животного, и параноик зачастил, захлебываясь словами, - Он не выпускает никого отсюда. Не переступай эти деревья и беги отсюда. Если твои друзья и были здесь когда-то, то либо они сгинули, как многие, либо ушли в услужение сыну Локи. А страшнее участи нет, их дни проходят в вечных молитвах и жертвоприношениях, пронзании друг друга вилами, некропостинге и поедании трупов стюардесс".
Топот стал просто оглушающим, последние слова параноик уже кричал. Вдруг он резко толкнул его к машине, шепнув на ухо: "Молись!" - и скрылся в ту же сторону, откуда свалился вначале.
Дачник, совершенно не понимая, что происходит, оглохнув от заполнившего весь окружающий его лес грохот и шум, свалился навзничь. Перед его лицом мелькнул силуэт то ли громадного лося, то ли оленя, он увидел в просвете верхушек деревьев небо, перевернулся к сваленным на дороге деревьям и, прижавшись лбом к земле по направлению к той самой, замеченной ранее, вырезанной молитве, начал книлиться.
Порой он чувствовал спиной и голой шеей холодное дыхание чудища, но не раскрывал глаз и продолжал возносить хвалу во славу Локе и аватару его Томме, их двуединству и разности.
"Пресвятые мощи кураги, как бы вы мне сейчас помогли", - простонал дачник тихо.
Тут резкий скрежет разламываемой на части машины заставил дачника заорать от страха и броситься вслепую в лес. Но он не убежал далеко, свалился, зацепившись за что-то ногами. Забарахтался в страхе и чуть было снова не заорал, но тут на него навалился параноик, который прятался в корнях деревьев и видимо молча наблюдал за ним из засады. Параноик зажал ему рот и, страшно сверкая глазами, жестами приказал молчать. Дачник моргнул, и они уже вдвоем подползли ближе к верху елового корневища.
Чудовище с телом громадного лося и конечностями, похожими на обычные руки анонов, на морде пыталось что-то достать из развороченного кузова гелендвагена. Слышался треск стекла, чудовище довольно фыркало, видимо пережевывая яблочные запасы дачника в дорогу.
Параноик толкнул испуганного присходившим действом дачника и показал большой палец. "Локиугодно", - прочёл он по его губам.
Они так и пролежали в своем укрытии до утра, продолжая следить за чудищем, боясь лишний раз пошевелиться. Лишь когда йотунское отродье, сын Локи, наелся и поплелся обратно, параноик снова начал шептать дачнику на ухо свои рассказы.
"В деревне говорили, что видели странных ряженых в лесу, незадолго до появления там сына Локи. Наш бесноватый гадатель общался с ними, и они рассказали ему, что хотят построить свой дом и часовню на окраине леса, чтобы возносить молитвы Локебоху, - параноик сглотнул и виновато продолжил, - Местные не хотели принимать их, поэтому те так и остались в лесах. А потом пришел Он, как наказание нам за негостеприимство и непринятие ньюфагов."
"Это и были мои друзья", - вздохнул дачник без грусти и с облегчением.
"Ну, у тебя и друзья! - воскликнул параноик и тут же испуганно огляделся, продолжая уже более тихим голосом, - Из-за них порушилась церковь, прокисло молоко и...и... И свечки подожгли тоже они!".
Дачник уткнулся лицом в свои ладони и заржал. Гнетущее настроение, мучающее его всю дорогу из города, прошло, дикие бредни параноика уже не трогали его израненное сердце. Его безумные товарищи видимо всё-таки нашли свой локеугодный дом среди этого страшного темного леса и даже вызвали себе сына Локи, чтобы наказывал неверных и отпугивал пришлых. Да, он не сомневался в их извращённой вере и коварных планах.
Что ж, он не собирался их дальше искать, раз с ними было все в порядке. Дачник поднялся и подошёл к поваленному на дороге дереву со спасительной молитвой, поднял с земли камень, похожий уже на камень, а не какулю, и начал выцарапывать что-то.